Через наше последнее воспоминание о привычном и знакомом нам мире красной нитью проходит звук. Сигнал тревоги, разносящийся по воздуху и заставляющий нас оторваться от будничных дел. Мы привыкли думать, что вслед за ним всегда приходит беда, но что случилось тогда на самом деле нам неизвестно до сих пор. Воспоминания об этом покрыты мраком, мы будто бы закрыли глаза всего на мгновение, а открыли их уже здесь. Где? Хороший вопрос. Всё, что нам известно об этом месте, ограничивается небольшим районом вокруг бомбоубежища, из которого мы вылезли через несколько дней после пробуждения. Полуразрушенные здания с заколоченными окнами и дверьми, серое, словно залитое свинцом, небо, холод и кислотные осадки – вот чем встретил гостей этот новый, дивный мир.
Есть ли в нём ещё какая-то жизнь, кроме нас и голых деревьев, чьи ветви изъедены кислотой? Есть ли здесь другие люди? Что случилось со всем остальным миром? Даже через семь недель, проведённых нами в этом месте, ответы на эти и ещё многие другие вопросы остаются для нас загадкой. 

Дневник одного из жителей убежища

День пробуждения – открыл глаза в каком-то бункере с кучей незнакомых людей под боком. Они напуганы так же, как и я. Никто не знает, что с нами случилось, где мы и какой сейчас год. В разговорах часто проскальзывает слово «сирена». Оказывается, мы все слышали её перед тем, как очнуться здесь.

6-ой день после пробуждения – все немного успокоились. За это время мы успели исследовать убежище и худо-бедно познакомиться друг с другом. Некоторые уже хотят выйти на поверхность, но у многих эта мысль всё ещё вызывает страх. Что ждёт нас там? Мёртвый и безжизненный мир? Мутанты? Радиация? По крайней мере от последнего мы сможем защитить себя, в убежище есть специальные костюмы, правда хватит их лишь на небольшую группу людей.

10-ый день после пробуждения – первая вылазка за пределы убежища с небольшой группой выживших. По температуре воздуха и виду деревьев предположили, что на поверхности зима. Внешний вид зданий подтвердил теорию о том, что здесь действительно случился какой-то катаклизм. Соседние дома пусты, мы не обнаружили ни людей, ни их останков, так же нет и домашних животных и какой-либо другой живности, включая и насекомых. В домах нет света, так что большинство продуктов, найденных нами, оказались испорчены. В убежище есть питьевая вода и консервы, но вряд ли нам хватит этого надолго.

19-ый день после пробуждения – пока мы не спешили отходить далеко от бункера, совершая лишь редкие набеги на соседние дома, но сегодня погас свет в убежище. Паника продлилась недолго, у кого-то обнаружился фонарик. Сходили на разведку к генератору. Один из парней сказал, что сможет починить его, если найдём инструменты. Но где? Может ещё раз обыскать дома? На нашей улице вообще нет никаких магазинов. И чёрт его знает, что ждёт нас за её пределами. Кажется, настало время набраться смелости и вновь шагнуть в неизвестность.

21-ый день после пробуждения – выход в город принёс два сюрприза. Из приятного – через две улицы от нас есть большой торговый центр с кучей магазинов, в том числе с продуктами, медикаментами и инструментами. Несказанное везение, ещё немного и я уверую во всевышнего. Из неприятного – дышит это здание на ладан, все стены в трещинах, обваливается пол. Один из наших уже успел провалиться и сломать ногу. Некоторые говорят, что слышали там странное шуршание, будто кто-то полз за ними по мусору, разбросанному по полу, но я считаю, что у них просто разыгралось воображение.

24-ый день после пробуждения – сегодня, первый раз за то время, что мы здесь, пошёл дождь. Мы были на очередной вылазке в город и кто-то из группы додумался снять защитные перчатки и набрать в руки воды. Закричал он почти сразу и кинулся под ближайшую крышу. Мы пошли вслед за ним, чтобы узнать, что, собственно, случилось. Но спрашивать не пришлось. Его ладони покраснели и покрылись волдырями, он тщетно пытался натянуть перчатки обратно, вскрикивая, когда ткань задевала поражённые участки кожи, признаюсь, выглядело это жутко. Врача с нами не было, поэтому несколько человек вызвались проводить бедолагу до бункера, где остался наш медик. Позже он предположил, что это был дождь высокой кислотности. Говоря проще, наш непутёвый друг набрал в руки кислоты. Что же, Господи, должно было произойти с этим миром, что на землю с неба начала литься кислота?

30-ый день после пробуждения – сваливать еду в одну кучу, а потом делить всё это поровну между всеми жителями убежища изначально взяли за правило, но оказалось, что не все были с этим согласны. Кто-то устроил тайник под матрасом, а когда его раскрыли, полез в драку. Это было вчера, а сегодня утром мы обнаружили пропажу половины защитных костюмов и нескольких людей.

33-ий день после пробуждения – видел одного из пропавших недалеко от спуска в метро, что на соседней улице. Кажется, он тоже заметил меня, и поэтому поспешил скрыться. Может быть они теперь живут там?

35-ый день после пробуждения – после того, как я рассказал о пропавшем, которого видел у входа в метро, кто-то предложил проверить его. Несколько энтузиастов, в том числе и я, спустились вниз, но метро оказалось затоплено. Прорыв трубы? Скопление дождевой воды? Нет желания думать о том, сколько лет понадобилось бы ей, чтобы превратить станцию в кислотное болото. В любом случае вряд ли пропавшие могли поселиться в подобном месте.

40-ой день после пробуждения – запасы еды в бункере истощаются слишком быстро, и нам всё чаще приходится совершать вылазки в торговый центр. Есть подозрения, что кто-то подворовывает из общей кучи, но осмотр бункера не выявил никаких тайников. Тогда куда пропадает еда? Некоторые думают, что это люди, которые ушли из убежища десять дней назад.

46-ой день после пробуждения – ходят слухи, что сбежавшие поселились на складе, который мы как-то видели недалеко от торгового центра. Тогда он выглядел достаточно целым, в сравнении со многими зданиями в округе, но не вызвал у нас должного интереса, ведь мы были слишком заняты обследованием тц. Возможно, нам стоит проверить его.

49-ый день после пробуждения – они встретили нас не очень дружелюбно, я заметил у них ножи и молотки, скорее всего добытые в торговом центре. Они выглядели какими-то нервными, всё время озирались по сторонам. Говорил с нами один. Сказал, что не знает ничего о пропаже продуктов, что им сподручнее брать их из торгового центра, а не воровать у нас. Но если это делали не они, то тогда кто?